Мальчик по-собачьи мотнул головой и стал быстро-быстро обкусывать ногти.
— Ваня, ты знаешь, сколько в электричке микробов? У тебя ими весь рот уже забит!
— А когда мама за мной приедет? — спросил Ваня, словно не услышав о микробах.— На эту детскую дачу?
Женщина проигнорировала слово «мама» и заговорила притворно-оживлённо:
— Ванюш, да тебе там будет хорошо, с детишками-то! Вы будете на санках кататься, в снежки играть, и…— фантазия явно пробуксовывала, — …чай пить с печеньем.
— А про Маугли читать будем?
— А как же! И про него, и про пантеру Багиру…
— Багира его мама была, но не настоящая. А настоящая мама жила не в джунглях, а в деревне, но он туда боялся идти. Он огня боялся, а я – нет. Я бы пошёл.

Детский психолог Ада Витальевна аккуратно снимала «зажимы» новичка:
— Ваня, а почему ты вспомнил про Маугли, когда вы с тётей сюда ехали?
— Это мой друг. Я письмо написал, чтобы он мне на Новый Год лыжи подарил.
Ада Витальевна улыбнулась:
— Необычно как: все Деду Морозу пишут, а ты – Маугли. И что, принёс он тебе лыжи под ёлочку?
— Нет, не принёс. И ёлочки у нас не было. Письмо мама нашла и сказала, что в Индии почты нет. А потом сказала, что сама отвезёт его туда, как только я ей развяжу руки.
— Как это – «развяжу руки»?
— Она каждое утро ругалась на меня, потому что я большой, а ночью писаюсь, и ей приходится стирать мои простынки. А вечером она уже не сердилась, а только плакала и обнимала меня. Я ей обещал больше не писать, но ночью забывал об этом.

Ада Витальевна докладывала директору:
— Да там «сладкая парочка»: невроз и энурез. Тётка к себе не берёт – свои дети есть, здоровые. У мальчика чувство вины перед матерью. Вы мне дело дайте почитать. Она что, алкоголичка? Отказалась? Или его через соцслужбу к нам?
— Всё гораздо хуже. Как только бумаги оформила и ребёнка сестре отвезла – через день выскочила в окно. Диагноз: «маниакально-депрессивный психоз в стадии обострения». Да, перед этим съездила в магазин и купила ребёнку лыжи. В записке зачем-то просила передать, что от Маугли.