Неделю назад Клара посмотрела девяносто пятую заключительную серию популярного мексиканского сериала, благополучно пропустив все предыдущие. Запомнила, как один из героев процитировал Вирджинию Вульф: «С определённого возраста годы летят, а дни становятся нескончаемыми», а потом добавил от себя: «У меня теперь такое же чувство: никак не стемнеет, а Рождество уже на носу». Пожалуй, это был единственный цепляющий момент на протяжении всей серии, после чего Мексика перестала у неё ассоциироваться с кино. И в своём списке — Клара вдумчиво готовилась к каждой поездке — она оставила только несколько пунктов: текила, шоколад, перец чили, пантеон богов. Поразмыслив, переставила «пантеон богов» на первое место.

***

А сегодня Клара шла по торговому центру в Канкуне и думала о том, что кругом — сплошная массовка для фильма «так себе». Туристы парочками и группками перебегали от бутика к бутику, в проходах между магазинами продавали всякую дребедень, которая обещает служить напоминанием об экзотике, а на деле собирает пыль и в итоге всё равно оседает в кладовке.
На одной из аллей торгового променада она наткнулась на гигантского надувного белого медведя в красном колпаке, на груди которого кривыми буквами было написано Feliz Navidad, а за ним возвышалась рождественская ёлка, на американский манер увешанная присыпанными фальшивым снегом шарами и красно-белыми посохами Санты. С крыши через зияющую дыру капал дождь, и из-за этого ёлка была похожа на плачущего крокодила в карнавальном костюме.

Погода умудрилась испортить всё. Клара с Максом приехали в Мексику всего-то на недельку, погреться на солнышке, но вот уже третий день лил дождь, а в прогнозе уклончиво говорилось о «переменных осадках».
Макса это как-будто и не волновало. Он был доволен шустрым вай-фаем и целыми днями находился в чате с друзьями-программистами, попивая лёгкое мексиканское пиво и с аппетитом перекусывая каждые два часа. «А что? — говорил он. — Нормальный отдых. А морской воздух полезен сам по себе».
Клару возмущало такое наплевательское отношение к поездке. Какой морской воздух, если они из здания гостиницы никуда не выходят? И на экскурсию не поедешь в такую погоду, разве что в дельфинарий. Но ей было жалко бедняжек-дельфинов, и она решительно отказалась не только плавать с ними, но даже смотреть их шоу.

На третий вечер Клара не выдержала и отправилась в торговый центр одна, сразу после заявления Макса о том, что он не для того сюда приехал, чтобы тусоваться в «Карфур Лаваль*».
«Ну да, — парировала Клара, — трындеть со своими свихнутыми на почве программирования дружками и цедить дрянное пиво — это круто, конечно! Это вам не «Карфур Лаваль»!

Лучше бы не ходила. Елка в «Карфуре» нарядная, каждый год по-новому украшенная, и что важно, выходишь на улицу — там снег, там морозец трещит. Ну, если честно, иногда совсем и не трещит, а просто снежная каша хлюпает под ногами, но всё равно это зима и, как там говорят…«атмосфера праздника».

А сейчас куда бежать от этой промокшей ёлки-крокодила и туристов-покупателей в резиновых шлёпках? Возвращение в отель равнозначно капитуляции. «Лучше бы ты телик в номере смотрела или пошла в спортзал, на беговой дорожке оттянулась», — высказался Макс в тот момент, когда она выходила из номера. Ну как такое можно было заявить в здравом уме?

Мысленно пререкаясь с Максом, она остановилась у витрины, заставленной аквариумами с рыбками. Обычные стеклянные ёмкости и мелкие рыбки скучно-серого цвета. Такие же аквариумы стояли и внутри магазина, только возле каждого размещалось ещё и по массивному глубокому креслу.

Не успела она задуматься, чем торгуют в этом магазине, как к ней подскочил проворный немолодой мексиканец и затараторил: не желает ли мадам насладиться лучшим фиш пилингом ног в Канкуне? Всего за 20 долларов рыбки Гарра Руфа сделают ваши стопы младенчески нежными! Рыбки без пропусков удаляют сухую отмершую кожу, не притрагиваясь к живой! Эффективность гарантирована! Вы сэкономите сотни долларов, выбрасываемых на косметические процедуры!

«Какой-то мрак. Рыбы будут жрать мои ноги, а потом какать моей кожей. Фу, гадость какая», — подумала Клара и неожиданно для себя сказала: «Окей». Странное времяпрепровождение, конечно, но всё увлекательнее чем пыхтеть на беговой дорожке.

Мексиканец буквально за руку затянул её в салон красоты «Секрет богини» (оказалось, такое у этого заведения было название), суетливо усадил в кресло, велел сбросить босоножки и опустить ноги в аквариум. Смело, мадам! Это очень, поверьте, очень расслабляет! Услужливо придвинул низкий столик с яркими журналами, предложил кофе или какао за отдельную плату. Или текилы? Заговорщицки подмигнул, напомнив пройдоху из девяносто пятой серии мыльной оперы.

Пути назад не было — обувь осталась на полу, и, зажмурив глаза, она погрузила ноги в зловещий аквариум, населённый какими-то Гарра Руфа.
В первый момент она почувствовала лёгкую приятную щекотку. Но стоило ей вспомнить, что рыбки спят и видят, как бы отгрызть от неё кусок побольше — и к горлу подкатила дурнота. Клара скользнула в какое-то ватное небытие, где глухо шумел голос мексиканца-пройдохи: «Не делайте резких движений, а то распугаете рыб и они перестанут работать…».

***

Она раскрыла глаза и поняла, что кое-что изменилось. В кресле напротив, опустив ноги в воду, сидела женщина. Выглядела она, прямо скажем, шокирующе: на ней был надет какой-то длинный кусок хлопковой ткани с прорезями для головы и рук, украшенный ярким орнаментом из сплетённых растений, птиц и животных. Открытые части тела были испещрены чёрно-красной татуировкой и пирсингом. Украшения из металла и нефрита гроздьями свешивались из ушей, носа и даже с губ — и это помимо чудовищно массивного ожерелья на груди и браслетов от кистей до локтей рук. В левой ноздре поблёскивал топаз. Чёрные жёсткие волосы были заплетены в четыре косы, свёрнуты в тяжёлые кольца и хитроумно закреплены на затылке чем-то вроде заколки из камней и перьев. Лицо медного цвета, глаза чуть скошены, лоб прикрыт прямой чёлкой до бровей. Её можно было бы смело принять за городскую сумасшедшую, если бы не явно неподдельные украшения и очень ровная, прямо-таки королевская спина.

Женщина хмуро смотрела на Клару. Когда она заговорила, во рту блеснули заострённые зубы, инкрустированные пластинами из нефрита.
— Не нравишься ты мне. У тебя такой вид, как будто дохлым вараном подавилась.

Затем она как на шарнире повернула голову в сторону и крикнула:
— Эй, чилан*, подойди-ка сюда!

В ту же минуту в комнату впорхнул давешний мексиканец, зачем-то разряженный как на Хэллоуин. Вместо брюк и рубашки на него была надета одноцветная юбка с вплетёнными в неё пёстрыми перьями, на плечи наброшена шкура ягуара, а ноги обуты в мокасины из натуральной кожи, напоминавшие два больших кошелька на завязках. На голове болтались нефритовые кольца — в ушах побольше, в носу поменьше. Он тоже был весь в татуировке, только голубого цвета.

— Ты что, не мог найти девушку поупитаннее и с солнечной кожей? Эта бледная, как песок, и с худым животом, как будто и не ела.

— Иш Чель, матерь всех богов, и не гневайся, прошу тебя! Как ты и велела, сегодня я ходил в хижину жрецов, где вкусил благодатной травы и впал в священный транс. Боги оказались благосклонны и явились под крышу хижины. Было их немало. Даже бог татуировки, бог акул, бог птицы чачалака и бог игроков в мяч посетили меня. Но главное, там был муж твой, великий Итзамна, отец всех богов. Он-то мне и сказал: «Первая девушка, встреченная тобой после того, как выйдешь из хижины, и станет жертвой богу дождя. Ты будешь молить его отступить и дать взойти урожаю кукурузы. И подаришь ему сердце той девушки, а голову насадишь на кол возле священного синота». Я чётко слышал это, Иш Чель, и обещаю выполнить указание великого Итзамны слово в слово.

Женщина, оказавшаяся богиней, недоверчиво взглянула на человека, которого она назвала «чиланом», и, тяжко вздохнув, сказала:
— С недавних пор не верю я вам, жрецам. Вечно перепутаете все травы, после чего к вам являются не настоящие боги, а их тени. Наврут вам всякого, а вы и верите. Ну да делать нечего, кукурузу надо спасать. А с мужем я обсужу, и если выяснится, что он ничего такого не говорил, то собственноручно вспорю тебе живот и вырву печень!

Жрец мелко закивал головой, подобострастно согнувшись и блаженно улыбаясь.

«Точно пережрал травы», — подумала Клара. И тут же запаниковала: ведь жертва — это она! И именно её сердце отдадут богу дождя, чтобы он убрался подобру-поздорову и дал взойти кукурузе. «Что я натворила! Надо было с Максом оставаться в отеле и носа не высовывать, а теперь поздно! Никто концов не найдёт, а безмолвная кукуруза не расскажет правды!»
Она попыталась вынуть ноги из аквариума, но рыбки цепко удерживали их, словно сотня навесных замкóв.

В это время жрец резво вкатил в комнату что-то типа больничной каталки, только потяжелее. «Жертвенный камень!» — ахнула Клара и почувствовала, как воображаемые копья проткнули её тело.

А через секунду богиня Иш Чель (принятая поначалу за городскую сумасшедшую) резко выдернула ноги из своего аквариума, шлёпнула ими по воде, и рыбки, закружившись в вихре, повыпрыгивали на пол, после чего одна за другой стали превращаться в низкорослых татуированных мужчин в набедренных повязках. Новоиспечённые индейцы встали полукругом и ритмично завибрировали, прямо как черти на верёвочках.

— Жертва, иди станцуй прощальный ритуальный танец со своими палачами-спасителями! Радуйся, ты избрана! Твоё истекающее кровью сердце спасёт урожай маиса в этом благословенном году!
С этими словами жрец дёрнул Клару за руку, а рыбки в аквариуме подтолкнули её с такой силой, что у богини Иш Чель от завихрения задралось платье–мешок, оголив бёдра с татуировкой. Клара успела мимолетно разглядеть рисунок: крупный початок кукурузы двумя крохотными ножками семенил по беговой дорожке Bronze Gym T900 Pro. Точь-в-точь такая же была установлена в спортзале их дома, куда она один раз зашла и тут же вышла — ловить там было нечего.
А теперь вот словили её.

***

От толчка в плечо Клара качнулась и стукнулась обо что-то мягкое. Вначале всё поплыло перед глазами, а затем резкость предметов неожиданно восстановилась.
Перед ней сидел Макс и легонько тряс её за плечо. А она лежала (точнее, валялась) на ковре с диванной подушкой под головой. Клара медленно обвела взглядом комнату: камин, настоящий, не электрический, в нём потрескивают поленья. Стеклянные раздвижные двери, за которыми падает снег, а снежинки похожи на маленьких птичек с кружевными крылышками. И, главное, Макс рядом! Это их дача, куда они приехали отмечать Новый год вдвоём, как обычно — традиция такая, вот уже пять лет как.

«Клара, ты что? Выпила бокал шампанского и отрубилась? Ну ты даёшь! Пойдём за стол, а то сама накрыла, сама и уснула! Стареешь, любимая?» — он засмеялся.

Крепко держась за его руку, она встала и пошла было к столу. Бокалы, свечи, салаты и тарталетки…надо же…

«Подожди, а подарок ты так и не посмотришь?» — с деланным возмущением спросил Макс.

Только тут Клара заметила, что на полу стоит коробка в пёстрой обёртке. Руки ещё плохо слушались, но ей удалось разорвать упаковку и достать со дна коробки конверт, внутри которого оказался ваучер на два лица на поездку в Мексику.

Она изумлённо уставилась на Макса, но тот, словно и не заметив, продолжал начатую фразу: «…в начале марта, Ривьера Майя. Я уточнял — никаких дождей, гарантированно. Куча дурацких экскурсий, которые нам с тобой сто лет не нужны. Но есть одна крутая — Чичен-Ица, священный синот. Водоём, куда целые поколения майя бросали дорогие подарки и даже человеческие жертвы. Ну, почитаем на досуге. А сейчас — за стол. Давай уже скорее есть-пить за Новый год и за нашу поездку в Мексику, пока ты окончательно не впала в спячку».

«Лучше за любовь», — сказала Клара. И наконец-то улыбнулась.

*"Карфур Лаваль" — крупный торговый центр в городе Лаваль (Квебек, Канада)

**Чилан — у народов майя представитель духовенства, умевший толковать волю богов.

Иллюстрация Leonora Carrington

Публикация в новогоднем выпуске газеты "Место Встречи Монреаль" от 29.12.2017.