Самая моя любимая европейская погода – пасмурная, безветренная, с мелким дождём, не требующим зонта. Когда лицо, словно вуалью, обволакивается драгоценной влагой (этим я хочу сказать, что вся эта термальная вода, продаваемая в аэрозольных баллончиках в аптеках и магазинах мыльно-рыльных принадлежностей – полная туфта по сравнению с ласковыми бисеринками, падающими с неба на благодарную морду).

В австрийском городе Кремс в 9 утра ни души, что совершенно нормально для небольших городков, раскинувшихся вдоль берегов Дуная. Но здесь это не кажется унылым, а скорее напротив – тревожным и бодрящим. Не покидает чувство, что на следующем повороте мощёной булыжником улочки обязательно встретится призрак рыцаря или его лошади. Или печальной девы, бросившейся в Дунай с крутого берега, когда до неё дошло известие о гибели её доблестного жениха в битве на Мархфельд жарким августовским днём 1278 года.

Прохожу мимо дивного собора, датируемого XIII веком, и вдруг улавливаю, как прямо через толстые каменные стены, начинает сочиться терпкий, душный запах ладана. А ворота закрыты, мессы сейчас нет. Или она всё же есть, но не для случайных прохожих, а для Девы, Рыцаря и его Лошади?

Сбитая с толку, путаясь в датах и ощущениях, осторожно скольжу по булыжникам. Выхожу на крохотную площадь, где доверчиво прижавшись друг к другу, располагаются банк, аптека, магазин дизайнерской одежды и музей карикатуры.
Кому взбредёт в голову покупать дизайнерскую одежду в городе, где нет плоти, а есть только дух, латы, камень и плющ?
Но мгновение спустя из магазина появляется (материализуется, вырисовывается) женщина в короткой юбке и джинсовой куртке и начинает энергично двигать цветочные кадки у входа, а дальше так и вовсе вытаскивает голого (пока) манекена с весьма земными очертаниями. Из банка, чуть косолапо загребая, выходит старичок-боровичок из разряда тех, которых на картинках наряжают в тирольские шапочки-костюмчики. А из аптеки выпархивает совсем юная девчушка в леггинсах и кроссовках, держащая в руках бумажный пакет с лекарствами. Она усаживается в старенький Фольксваген и, покряхтывая мотором, съезжает в направлении автострады. Красная Шапочка, спешащая угостить бабушку пирожками с аппетитной начинкой из фирменной фармпродукции Байер или Пфайзер.
Оказавшись таким образом на стыке невообразимой древности и наших дней, ответ на вопрос жизни и смерти я уже не считаю таким очевидным (как вчера, к примеру).

Однажды одна немало пожившая женщина сказала:
"Прошептав давным-давно "хочу умереть", я только теперь осознала, что моё желание сбудется – и довольно скоро. Неважно, что я передумала".
Кажется, она пришла к такому выводу именно в Кремсе, хотя прямых указаний на то найти мне не удалось.