Первый англоязычный фильм греческого режиссёра Йоргоса Лантимоса «Лобстер» (The Lobster) был представлен в рамках конкурсной программы Каннского кинофестиваля в 2015 году. Критики сразу отметили эту ленту как имеющую высокий шанс попасть в кинематографическую классику XXI века.

«Лобстер», с одной стороны — антиутопия об обществе в ближайшем будущем, с другой — романтическая притча о любви и жертвенности.

История начинается с того, что разведённый архитектор по имени Давид (Колин Фарелл) прибывает в Отель, где обязан в течение 45 дней найти себе спутницу. И это вовсе не способ развлечься, а жёсткое требование: человек должен состоять в узаконенных отношениях и, по возможности, воспроизводить потомство.

Отличие антиутопии Лантимоса от ряда других заключается в том, что это обязательство накладывается на граждан (и граждан ли вообще?) не государственной машиной, а самим обществом, достигшем такой странной, нравственно-деформированной ступени развития. Там, где существуют правила, розги не валяются без дела: если постоялец Отеля не справляется с задачей в отведённый срок и не находит себе брачного партнера, его ждёт наказание в виде превращения в животное. Хорошая новость заключается в том, что животного можно подобрать по своему вкусу. Давид останавливает свой выбор на лобстере: живёт он долго, хорошо размножается, в его жилах течёт голубая кровь. И вообще, Давид любит море.

В Отеле действуют разнообразные правила, якобы подталкивающие жильцов к решению, а на деле сковывающие их волю и сужающие границы возможностей до предела. Считается, что у пары есть хорошая перспектива совместного проживания, если люди выбирают друг друга на основании сходства по определённым, отчётливо прослеживаемым признакам. Так, например, один из постояльцев, остановившись на девушке с красивой грудью, но понимая, что этого интереса недостаточно для серьёзной заявки, начинает имитировать носовое кровотечение, поскольку у девушки оно хроническое. И только когда кровотечение обоих замечено и одобрено управляющими Отеля, им даётся разрешение на право вступления в отношения.

По такой же наработанной схеме действует и Давид, которому вовсе не хочется превращаться в лобстера, несмотря на некоторые преимущества жизни этого животного перед жизнью архитектора. Демонстрируя мнимое бездушие, он останавливается на женщине, не умеющей испытывать эмоции, и вступает с ней в союз, что приводит к печальному происшествию — женщина убивает собаку, которая в прошлом была братом Давида, не справившимся с задачей по обретению спутницы в требуемый срок.

Давид, будучи не в силах простить хладнокровное убийство брата, мстит бессердечной женщине, в результате чего вынужден бежать из Отеля. Оказавшись в Лесу, он попадает в группировку, живущую по принципу с точностью до наоборот: в этой среде не только не заключаются союзы, но культивируется выраженное одиночество — вплоть до танцев в наушниках с самим собой.

На деле же выясняется, что по сути особой разницы с укладом в Отеле нет, потому что жизнь человека по-прежнему зависит от беспрекословного выполнения кем-то установленных требований.

Давид подчиняется новому уставу, тем самым угодив в очередной капкан, но случается то, что случается — он влюбляется в лесную разбойницу (Рэйчел Вайс). Парадокс этого чувства заключается в том, что близорукий Давид инстинктивно отдаёт предпочтение близорукой женщине, но не догадывается об этом — она носит контактные линзы. Лантимос акцентирует зрительское внимание на этой детали: выбор действительно может быть сделан по признаку сходства, но только если он не навязан со стороны и не является результатом симуляции.

Показательно также то, что звучащий за кадром голос принадлежит именно этой героине. Ей, женщине выбранной Давидом по велению души, режиссёр предоставляет право рассказать всю историю без прикрас.

Влюблённые придумывают свой набор знаков и жестов, понятный только им, и в конце концов решают бежать, но попадают под подозрение предводителя одиночек (Леа Сейду), которая находит жестокий способ предотвращения побега.

Начиная с момента, когда Давид влюбляется, антиутопия мягко отступает на задний план и сменяется романтическим повествованием о том, на какие испытания готов пойти герой и чем пожертвовать, чтобы быть рядом с любимой.

Для съёмок своего фильма Йоргос Лантимос выбрал мрачноватые, будоражащие воображение ирландские пейзажи, которые неожиданным образом перекликаются с обстановкой в Отеле: по мягким коврам ли ходить, бежать ли по палой листве и высоким травам — ничто не поможет тебе прекратить насилие над собой и обрести свободу, если ты не научишься распоряжаться собственными чувствами и дарить любовь.

В фильме в разных ракурсах изображен, а точнее, тщательно вылеплен собирательный образ жертвы, сформированной обществом, вколачивающим в голову личности какие угодно стереотипы вплоть до принудительной анимализации. Есть только один способ перестать быть жертвой — отдавать свою любовь без остатка. И, если понадобится, пролить за неё свою кровь или даже выколоть глаз.

В жанровом отношении фильм интересен тем, что режиссёр, изначально создав довольно сложную конструкцию антиутопии, сам же сознательно и разрушает её для того, чтобы в финале с головой окунуть зрителя в полноценную романтическую трагедию.

Последовательно отбрасывая всё надуманное, синтетическое, навязываемое нам модернизированным и утратившим нюх на истинные ценности обществом, Йоргос Лантимос раскрывает тему жертвенности и любви в качестве единственно свободного и правильного выбора человека, не желающего прожить длинную и бескровную жизнь лобстера.